Danone прекратила рекламную кампанию с участием российского актера Михаила Пореченкова, который в 2014 году посещал позиции ополчения Донецкой Народной Республики в донецком аэропорту. Об этом в Twitter сообщил украинский посол во Франции Олег Шамшур. «Есть для вас хорошие новости. Только что мне позвонил генеральный секретарь «Danone-Франция» Матиас Вишера. Компания прекращает рекламную кампанию с участием Пореченкова. Быстрая и адекватная реакция», — говорится в сообщении.
Ну и отлично. Нахер нам в России это дорогое и бессмысленное, зато распиаренное говно? В котором, кстати, полно антибиотиков: Россельхознадзор выявил антибиотики тетрациклиновой группы в молоке «Простоквашино», произведенного филиалом «Молочный комбинат «Волгоградский» АО «Данон Россия».
Продолжаю публикацию актуального по нынешним временам романа, хотя написан он был лет семь назад. Возиться с издательствами пока не вижу смысла, уж больно долго у них все делается. Буду вывешивать здесь по главам. Замечания и идеи приветствуются.
Глава вторая Иван
Я все-таки вспомнил, где находится этот чертов Обезьяний остров – в самой дальней и потому глухой части паркового комплекса. Марта пересела на весла и уже не возражала, когда я угрожал «Осой» особо рьяным охотникам за лодкой, шмыгающим по этой части парка. Дважды это были пьяные казаки, вроде бы из другой компании, но такие же настырные. Один раз они кричали с берега, требуя, чтоб мы причалили и кидались в нас бутылками, но ни разу не попали. Второй раз какой-то помятый казак даже подплыл к лодке с угрозами, получил от меня веслом по морде и едва не утонул. В итоге он все-таки уплыл, горестно проклиная «охреневших черножопых», но я не стал его добивать. Эти люди были неопасны, когда действовали в одиночку, и я сам уже поверил в то, что мы легко доберемся до цели. Однако, когда к нам из-за заросшего кустами поворота вдруг вышла лодка с четырьмя молчаливыми таджиками, даже не снявшими своих идиотских косовороток, мне стало по-настоящему страшно. - Эй, ты, брат, причаливай вон туда, - приказал мне самый рослый из них, тот, что сидел на носу. Для большей убедительности он держал в руках огромный кухонный нож, настоящий мачете, и я вспомнил, откуда он его взял – таким переворачивали рыбу на уличных жаровнях возле моста. Я поднял руки, как бы соглашаясь, и мы дружно поплыли к берегу, однако Марта, сидя на веслах, благоразумно не спешила. Таджики причалили первыми и я жестом пригласил их помочь вытащить нос моей лодки на берег. После этого мне снова пришлось истратить еще два патрона, привычным уже способом уложив на землю двух меднолицых братьев, оказавшихся ко мне ближе всех. Затем я вышел из своей лодки и, переложив пистолет в левую руку, забрал тесак у третьего пирата, застывшего передо мной в мрачной сосредоточенности с поднятыми руками. Я велел обоим уцелевшим таджикам вытащить тела соплеменников из воды и отойти от берега. Они выполнили приказ и теперь просто стояли и смотрели, как я привязываю их лодку к своей. Мы отправились к Обезьяньему острову под аккомпанемент злобных басурманских проклятий, доносящихся с берега, но на самой воде нам всерьез ничего не угрожало – вокруг, куда не глянь, ни лодок, ни катамаранов уже не было. В полной тишине, нарушаемой лишь отдельными всполохами криков откуда-то из глубины острова, мы проплыли еще метров пятьсот. - Папа, а куда делись все остальные лодки? – удивилась вдруг Лизка. Я помолчал, размышляя, и первой ответила Марта: - Наверное, все потащили их к Неве, чтобы удрать отсюда. Я бы сделала именно так. Я и сейчас хочу это сделать. Я увидел, как она тяжело дышит и сменил ее на веслах. Объяснять в десятый раз, почему мы не можем переплыть Неву, я не хотел – она так и не поверила мне, что полицейские стреляют в лодки с людьми из боевого оружия по всему периметру Елагина острова. Мы проплыли еще около километра, пока вокруг не стало абсолютно тихо. Обезьяний остров темнел впереди плотной шеренгой огромных елей и я вдруг задумался о том, что же там едят эти несчастные обезьяны – не шишки же, в самом деле. Но скоро мне пришлось задуматься о другом. Прямо перед нами на воде стояли несколько огромных плакатов на металлических шестах, на них были нарисованы обезьяны и красовалась надпись: «Осторожно! Биологический эксперимент по выживанию приматов! Проход только по разрешению специалистов!». Между шестами всюду, куда хватало обзора, была натянута металлическая сетка. Выглядело это ограждение безнадежно прочным, но потом я пригляделся и увидел, что с моей стороны сетка просто надета на крючки, приваренные к металлическим шестам. Я подплыл к ближайшему шесту, отцепил прихваченную в трех местах сетку, отогнул ее и передал подержать Марте, после чего провел лодку в образовавшийся проход. Затем нацепил сетку обратно и направил лодку к берегу. Помимо елей, остров густо зарос плотными кустами акаций или шиповника, поэтому я еще с полчаса кружил вокруг, пытаясь найти место для причаливания. Такое место нашлось и оно, похоже, было единственным – в прогалине между кустами едва поместились обе наши посудины. Я выбрался первым, помог Лизке и Марте, а потом мы втроем оттаскивали лодки как можно дальше от воды. Берег оказался пологим и нам удалось оттащить их метра на три. - Вот здесь мы и будем жить, - сообщил я и Лизка радостно захлопала в ладоши: - Круто! А тут сокровища есть? А обезьяны где? Они ведь бананы едят, да? Папа, отбери, пожалуйста, у обезьян пару бананов, я уже есть хочу. - А для меня, любимый, отбери у кого-нибудь, пожалуйста, пару стаканчиков виски, - ровно с той же интонацией попросила меня Марта, осторожно присаживаясь на борт плоскодонки. ( Collapse )
На Финском заливе сегодня был шторм. Мы были сегодня на заливе. Там пусто и ветрено. Но - басни о том, что у нас не соблюдается природоохранное законодательство про свободную береговую линию - это басни. ( Collapse )
В стране, в которой 80 процентов населения голодает, режим Мадуро стал поддерживать любых террористов — от FARC в соседней Колумбии до Хезболлы в Ливане. К концу 2018 года страна окончательно вошла в пике. Экономика сократилась на дополнительные 18%. Из 30-миллионой страны сбежали 3 млн человек — больше, чем в разгар мигрантского кризиса бежали в Европу. Из оставшихся треть населения высказалась в пользу иностранной военной интервенции. В стране едят собак и животных из зоопарков. Начались случаи каннибализма. Ситуация в некоторых районах приблизилась к уровню голодомора. Полное отсутствие еды не мешало тому, что, когда мясо появлялось на прилавках, оно было тухлым — госсектор-с, как и сказано. В ответ на голод Мадуро объявил о национализации скота, имеющегося у частников, а в августе создал министерство внутренней торговли: ему поручили обирать весь оставшийся в стране частный бизнес.
Это пишет Латынина из "Новой газеты". Откуда она выковыряла всю эту ересь, неизвестно - в Венесуэле она никогда не была и не будет.
В нашей редакции, несмотря на праздники, ежедневно работает тьма народа - информационное агентство это непрерывный цикл производства новостей. При этом вокруг нашего бизнес-центра размещается еще тьма других. В каждом, несмотря на праздники, тоже продолжают работать толпы народа - люди делают и продают что-то большое и железное, печатают всякую полиграфию, ремонтируют машины и делают много еще чего востребованного даже в праздники. Но ни в одном из этих бизнес-центров на праздниках не работает столовая - ни в одном! Менеджеры этих заведений решили, что работа не волк. Больше того, вокруг этих офисных центров полно кафе, забегаловок и ресторанов, в которых отъедались полчища офисных сотрудников. И все эти заведения на праздники тоже дружно закрылись. Несмотря на то, повторяю, что примерно треть сотрудников продолжают исправно ходить на работу и, соответственно, хочет жрать. Больше того, на праздники закрылась даже рестораны! ( Collapse )
