
Книга Федерального агентства новостей «Наш человек в Киеве», которая два месяца назад поступила в продажу в книжные магазины России, ставит несколько важных вопросов. Один из них раздается от критиков этого произведения. Они говорят о том, насколько уместно полемическое преувеличение, когда речь идет о реальных событиях, причем в соседнем государстве.
Напомним, книга «Наш человек в Киеве» — это беллетризированная история работы на Украине специального корреспондента ФАН на Украине Игоря Петрашевича. Спецкору ФАН удалось проработать в Киеве несколько лет, после чего он, как разоблаченный «агент Москвы», был задержан Службой безопасности Украины и выдворен из страны (как говорится, спасибо, что не посадили).
История злоключений Игоря в книге иногда выглядит гротескной, несмотря на то, что основывается на реальных событиях и документальных репортажах самого корреспондента.
Местные журналисты, как правило, представляются убежденными националистами, готовыми сдать коллегу в СБУ за одно неосторожное русское слово, местные коммерсанты – трусливыми и продажными, полицейские – еще более трусливыми и продажными, чем коммерсанты, а уж политики вообще не несут в себе положительных черт, если только не являются представителями оппозиции.
В целом практически все сторонники государственного переворота на Украине зимы 2013—2014 года в оптике автора выглядят персонажами смешными, недалекими, отталкивающими и во многом — устрашающими.
Так, начальник полицейского отдела в районе «Крещатика» выглядит точно как капитан Канкассер из знаменитого произведения Грема Грина «Комедианты». Больше того, разговор капитана с корреспондентом ФАН является т.н. «пасхалкой», буквальным отсылом к тому же роману. Таких пасхалок к разным произведениям известных писателей в книге ФАН немало и все они подчеркивают тезис – Украина находится во власти националистов, которых прямо поддерживают США и весь западный мир.
«…Я остался стоять посреди этой комнаты со своим извечным пакетиком с камерой в руках.
– У вас должен быть паспорт, – сказал мне капитан, закуривая сигарету. Прямо у него за спиной висела табличка «No smoking».
– Мой паспорт лежит в номере отеля. Зачем мне паспорт в столице европейской страны, если я не нарушаю никаких законов, – сказал я спокойно.
– Затем, что нам нужно удостоверить вашу личность, – сказал капитан, раздраженно затягиваясь.
Я пожал плечами.
– Хорошо. Давайте съездим в мой отель.
Капитан докурил, загасил окурок в монументальной гранитной пепельнице на столе, потом взглянул мне в лицо.
– Мы, конечно, съездим сейчас за твоим паспортом. Но что мы там увидим?
– Что? – не понял я.
– Мы там увидим паспорт москаля! Не гражданина Болгарии, а москаля! Не пытайся меня обмануть. А то я москаля не вычислю за минуту…
Я в пятый раз за сегодняшний день пожал плечами, хотя переход на «ты» меня резанул.
Капитан протянул руку под стол, и на нем вдруг оказались два граненых стакана и бутылка водки. Он разлил мгновенно по полстакана и спрятал бутылку обратно под стол.
– Ну, давай! За успех безнадежного дела! – сказал он с кривой усмешкой.
Мы выпили, не чокаясь.
– Ну, хорошо, я действительно гражданин России. Но это же не преступление.
Капитан поправил солнцезащитные очки на носу и сказал:
– Мы – нерушимый бастион против нашествия русских. Тут никакому Путину не победить. Наши граждане преданы режиму.
Я промолчал, а он продолжил:
– Мы победим!
– А вы не боитесь коммунистов? – спросил я.
– Ну, они нам не опасны. А если опасность появится, американцы высадят морскую пехоту. Конечно, у нас в Киеве тоже есть коммунисты. Мы знаем их имена. Это безобидная публика, собираются по нескольку человек, изучают Маркса. А ты что, коммунист?
– Как же я могу быть коммунистом? Я работаю на болгарское радио, в Болгарии давно уже капитализм. Зарабатываю на украинских новостях. Я – капиталист.
Капитан снова достал бутылку водки и мгновенно разлил остатки по стаканам. Мы выпили, он спрятал пустую бутылку в пакет, а его – в урну. Меня немного повело, и я присел на диван. Все ж таки полбутылки водки за пять минут – это немного непривычно для меня.
– Раз ты капиталист, тогда тебя можно считать нашим, – сказал он даже с неким подобием любезности. – Если бы, конечно, не твое москальское происхождение…»

В книге националистам противостоят те, кто, по впечатлениям автора, составляют большинство граждан Украины. Это люди, жалеющие о распаде единого с Россией государства и мечтающие если не о воссоединении, то, по крайне мере, о добрососедских взаимовыгодных отношениях.
Можно ли оптику автора считать совсем уж прозрачной, передающей истинное положение дел, или с ним сыграл шутку эффект Кая из «Снежной королевы», которому что-то попало в глаз, и он стал видеть все искаженным, причем далеко не в лучшую сторону?
Да, у «Нашего человека в Киеве» сознательное преувеличение претензий к адептам постмайданной Украины имеет место. Но этот феномен имеет совершенно оправданное объяснение, которое лежит в жанре произведения. Дело в том, что «Наш человек в Киеве» целиком и полностью относится к подзабытому сегодня жанру политического памфлета. Этому жанру присуще и преувеличение, и даже доведение до абсурда недостатков явления, которое повергается критике.
Вот смешной эпизод из книги ФАН, в котором описывается разумеется вымышленный персонаж – миттельшнауцер по кличке Бандера, собака-попрошайка, которая промышляет на Крещатике и ведет себя там как заправский хулиган, а заодно и как антифашистский подпольщик.
«…Когда я добрел сквозь непогоду до круглой шляпы вестибюля станции метро «Крещатик», я вдруг понял, что на меня глазеет слишком много прохожих. Некоторые из них смотрели на меня с откровенным неодобрением, другие – с изумлением, некоторые даже заглядывали мне в лицо и крутили пальцем у виска, пара человек показали мне, что аплодируют, но все эти люди в целом реагировали на меня слишком экспрессивно. Было такое ощущение, что я иду по Киеву голым.
Я огляделся вокруг и внезапно осознал причину этой странной реакции: рядом, нога в ногу со мной, шла мокрая, как тюлень, Бандера. Она гордо держала в своих желтых, будто прокуренных, зубах листовку с фотографией Олеся Бузины, вложенную в прозрачный пластиковый файл. Причем, так мы с собакой шли, похоже, с самой аллеи Небесной сотни.
Мне уже некуда было свернуть, чтобы не вызвать подозрений, пришлось идти прямо по дорожке к станции. Там, у самого входа в метро, меня принял полицейский патруль во главе с капитаном полиции, надевшим в этот дождливый день солнцезащитные очки.
– Добрый день, шановний. Будьте так ласковы, покажите свои документы, – вежливо попросил меня офицер, поправив очки на носу. Двое сержантов из патруля изумленно таращились не на меня, а на Бандеру.
Собака послушно присела возле моих ног. С бороды и с листовки у нее в зубах капало на асфальт.
Я в который раз за эти дни снял с шеи удостоверение болгарского радио и протянул его офицеру.
Офицер мельком глянул на документ и ткнул им в сторону дворняги:
– Это ваша собака?
– Нет, не моя.
– А почему она идет вместе с вами?
– Понятия не имею, – пожал я плечами совершенно искренне.
Вокруг нас стали собираться прохожие.
– Я смотрю, сепары в Киеве вообще охренели, – громко сказал, подойдя к нам, короткостриженый молодой человек в камуфляже и вещмешком за плечами. – Мы на Восточном фронте кровь проливаем, а ты, скотиняка, сепарские листовки тут раскидываешь!
Он резко, без замаха, попробовал влепить Бандере ногой по морде, но собака будто ждала удара и каким-то ловким боксерским движением корпуса уклонилась от берца, правда, при этом выпустив из пасти листовку. Потом она подпрыгнула, цапнула из рук офицера мое удостоверение и молнией унеслась с ним куда-то вниз по Крещатику.
Капитан подобрал с асфальта листовку, с интересом ее рассмотрел, потом с кривой улыбочкой сказал мне:
– Будьте так ласковы, покажите свои документы.
Вокруг заржали, а стриженый солдат даже хрюкнул от удовольствия.
– Что, сепарская морда, влип? Ищи теперь свою скотиняку, пусть она тебе документы выписывает! – раздалось из толпы…».
Подобных смешных эпизодов в книге ФАН немало и тут стоит вспомнить классику жанра — один из самых знаменитых в истории антифашистских памфлетов — роман Лиона Фейхтвангера «Лже-Нерон».
Кто не помнит или не читал: в этом романе писатель-антифашист, использовав образы императорского Рима, рассказал о нацистском перевороте и приходе Гитлера к власти в Германии. В узнаваемых образах запечатлены и сам бесноватый фюрер, и вся его камарилья.
Бывший раб — марионетка агентов влияния и финансовых воротил — объявляет себя «спасшимся» Нероном и даже на первых порах пользуется поддержкой толпы. Но тупость, жестокость, мелочность вкупе с антисемитизмом делают свое дело: недо-Гитлер терпит сокрушительное поражение. Ну, а с побежденными не церемонятся: Фейхтвангер, который после прихода Гитлера к власти сделал для себя ставку на Советский Союз и Сталина, отлично это понимал. Писатель был благодарен Сталину за то, что благодаря политике СССР и победам Советской армии удалось уцелеть хотя бы части европейского еврейства.
А теперь вернемся к нынешней Украине, от происходящего в которой клокочет внутри у «нашего человека в Киеве».
Есть такой историк Эдуард Долинский, который с упорством Катона, напоминавшего о Карфагене, фиксирует каждое восхваление убийц евреев на Украине, которым сегодня официально воздает почести киевская власть.
Есть это в сегодняшней Украине? Да, есть. Является ли это основным трендом всей нынешней украинской политики? — Этот вопрос можно обсуждать, но ясно одно: власти Украины ничего не делают, чтобы этот тренд переломить. Осуждается ли восхваление коллаборационистов, причастных к массовым убийствам евреев, большинством населения Украины? Давайте оставим этот вопрос без ответа…
Но в год 75-летия Великой Победы мы просто обязаны в очередной раз напомнить: фашизм, нацизм, неонацизм в любом своем виде и состоянии — это страшные тени прошлого, которым давно пора исчезнуть. А, чтобы они поскорее исчезли, совершенно оправдано показать, что они не только страшны и омерзительны, но и просто смешны.
Собственно, об этом памфлет «Наш человек в Киеве».